Форум » Блицкриг » Операция "Темза" » Ответить

Операция "Темза"

Nailbuster: Время действия: ранняя осень 2008 года Место действия: Лондон, Великобритания Действующие лица: майор Нэйлбастер, старший лейтенант Кармилла, герр Эзергиль Предыстория: Проект вампирской сыворотки завершён, и теперь Коалиция готова приступить к финальной части своего великого плана - обращению всего британского населения в носферату. Для этого рейхсподонок Нэйл спешно отправился в Лондон, на встречу с Её Величеством, и сейчас занимает роскошный номер одного из столичных отелей. Именно туда была вызвана кровавая Кармилла, с которой у вождя был важный разговор...

Ответов - 51, стр: 1 2 3 All

Nailbuster: Дождь стучал по стеклу мелкой дробью, словно просясь внутрь. В номере отеля "Британия" было тепло, уютно и хорошо. Трешал камин - по сути, он один сейчас освещал небольшую комнатку и кресло, в котором, задумчиво любуясь языками пламени, медленно пожирающими дрова, сидел фюрер Коалиции Максов и задумчиво перебирал в пальцах маленькую красненькую пробирочку... За его спиной, за спинкой кресла, была кромешная тьма - казалось, что ничего не было теперь во Вселенной, кроме этого камина и кресла перед ним. Языки пламени, пожирающие дрова, и сами дрова, пожираемые огнём, отражались в очках рейхсподонка. В них же отражалась и пробирочка. - Вы никогда не задумывались, фройляйн Карнштейн, зачем я всё это делаю? - спросил Нэйл куда-то в пустоту.

Bloody Carmilla: Плоская стена тьмы за спиной Фюрера не колыхнулась и не издала ни звука, когда на позолоченные завитки кресла в стиле барокко легли тонкие костлявые пальцы с длинными ногтями, и жестко обхватили горящие огненными отблесками резные листья. Натянутые жилами запястья уходили в темноту, как в черное молоко. Над креслом на высоте примерно двух метров зажглись два едва тлеющих красных огонька. - Я не думаю, мой Фюрер, я выполняю приказы, - глухой голос путался в черной вате тьмы, и каждое слово взбивало ее длинными тягучими хлопьями, - Но если вы хотите слышать мое мнение, я готова вам его изложить. Кисти приподнялись над спинкой стула, хрустнули запястья. Тонкий изогнутый коготь зацепил волоконце черноты над собой и принялся вытягивать его по воздуху, в направлении огня. - Мы - вы, я, КМ, - делаем это, потому что нам это нравится. Мир без войны статичен, а нам не нравится статичность. Мы хотим движения. Движение высвобождает энергию, а что еще может доставить удовольствие, сравнимое с неконтролируемым выбросом энергии? Лично мне совершенно безразличны цели в этом случае... Я безмерно люблю всякую мощь, тянусь к любому проявлению силы. Я щвырну себя в реактор, чтобы почувствовать силу распада ядра, я не думаю в такие моменты... Мы занимаемся тем, что сталкиваем объекты между собой. Мы воюем, потому что безумно хотим власти. Власть - это слово для нас все. Влась над миром, власть над вселенной. Нами правит неконтролируемая жажда обладания - и это единственное, чему мы позволяем брать над нами вверх. В обмен на удовольствие. Это как огонь... Это как секс.. мы позволяем чему-то овладевать нами, получая от этого наслаждение. Но в конечном итоге это не вся правда, потому что нами правит бесконечное стремление к саморазрушению. И оно противоречит желанию власти. Мы хотим уничтожить то, чем обладаем. Это не удивительно, ведь вам, мой Фюрер, знакомы такие моменты, когда проявленная реальность становится просто невыносима по своей сути... - Пальцы левой руки медленно, с хрустом сжались, - И настоящее наше желание - то, которое мы сами не осознаем, - Это Абсолютная Смерть. То состояние, о котором наша беспредельная демоническая гордыня не позволяет даже помыслить. Но мы - энтропия. Каждый из нас и наша общая сила, помноженная и разделенная на каждого. Мы устали от материи и от поисков ее альтернатив. Темная лента чистого мрака перестала разматываться и опадать на пол плавными кольцами. Мрак поглотил пламя, и оно продолжало греть, потрескивая сквозь его плотную, глухую вату. Теперь в темноте, шуршащей движением невидимого черного огня, было тепло и темно, как в материнском чреве. Легкое, как тень, прикосновение - рука легла на локоть Фюрера. - На самом деле все мы очень устали.

Nailbuster: Фюрер поднял голову и поглядел в глаза собеседнице. С такого ракурса они казались ему перевёрнутыми вверх тормашками. Как всегда, то, что должно было внушать нормальным людям ужас, ему казалось таким милым и очаровательным. Родным, привычным, дорогим - как угодно. На душе стало как-то очень спокойно и хорошо. Ещё лучше, чем было. - Конечно, мы устали. - улыбнулся он. - И именно поэтому я решил заняться этим проектом... - он задумчиво повертел в руках крошечную пробирочку. - Видите, о Великая? Это - символ начала новой эры. Символ того, что мир людей должен непоправимо измениться - и что именно в наших руках, между нашими цепкими пальцами, ключ к этим переменам. - он сжал пробирку в кулаке и на мгновение задумался. - Вы знаете, у нас ведь никогда не было родины. Не было никогда такого места, куда мы могли бы вернуться, зная, что на сотни тысяч миль вокруг всё - то же самое, наше... Энск был лишь этапом, промежуточным звеном, хоть мы и продержались там довольно долго. Это не наша земля - всего лишь её жалкий кусочек, лишь репетиция того, что я намерен сделать здесь... в этой стране... - он снова улыбнулся, но уже кровожадно. - Единственное развитое европейское государство, не подчинённое юрисдикции Армии Света - разве можем мы упускать этот шанс, фройляйн Карнштейн? Мы поддержим их стремление к независимости, дадим им Армию, равной по силе которой не было нигде и никогда. Армию, которая никогда не сойдётся интересами с АС... по биологическим причинам. - он рассмеялся. - Великая, представьте себе - вампиры, охраняющие людей, как верные собаки охраняют овец от волков. Хотя какие волки... - он фыркнул и тут же снова рассмеялся. - Шакалы да и только. Но и их здесь считают чужими... - он снова посмотрел на пробирку. Красноватая жидкость, в которой то вверх, то вниз плавали пузырьки воздуха. - Когда-нибудь они научатся жить бок о бок с нами. Мы должны заставить их этому научиться. Просто ради того, чтобы однажды я мог спокойно надеть униформу Люфтваффе, повесить под подбородок Железный крест, затянуть на рукаве повязку с нашим символом, символом КМ, и спокойно выйти гулять по Беккер-стрит или пить чёрный кофе в ясный день на Трафальгардской площади, почитывая фронтовые сводки, без опаски, что какой-нибудь ублюдок, возомнивший, что я хуже его, - он скрипнул зубами, - арестовал меня и отвёз в свои лаборатории, чтобы поглядеть, из чего я сделан... - он несколько секунд молчал, но тут же вновь развеселился. - Знаете, я ведь люблю и их тоже. Жалкие, жалкие людишки... - он, смеясь, покачал головой. - Всё ведь затеяно и для того, чтобы им было не скучно жить. Чтобы они могли в любое время удовлетворить свою потребность в героизме, в борьбе, в отчаянной борьбе за место под солнцем... Чем меньше молодых умирает на поле боя, тем больше в мирное время мы имеем взрослых сволочей. - он снова замолчал. - Симбиоз. Полное совпадение интересов. Ван Зейн фанатик, но он не вечен. А АС будет существовать ещё многие сотни лет без него - придут такие, кому уничтожение всей нежити будет невыгодно, так как без неё не нужна будет их паршивая армия никому. - он усмехнулся. - Так всегда бывает. Поэтому они будут очень даже не против, вы так не думаете? - он хитренько прищурился и, запокинув голову, вновь взглянул в глаза древнему ужасу из иных миров.


Bloody Carmilla: АААААА!!!УБИВАТЬ УБИВАТЬ УБИВАТЬ!!!!! ЕКСПЛОРЕР ЗАКРЫЛСО!!! СТЕР ВСЕ!!! В красных, полыхающих пятнами смерти глазах Кармиллы разливалась река. Река крови, по которой плыли трупы гигантов. Так погибали предыдущая цивилизация. Правда, зрелище обещало быть не столь пафосным. Но уж о пафосе темная богиня позаботится лично. - Правда в том, мой Фюрер, что людей невозможно любить. Их возможно только жалеть, но любить невозможно. Как только достигаешь того уровня развития, чтобы хотя бы их не ненавидеть, как они становятся неинтересны. А как можно любить того, кто тебе неинтересен? Большинство людей - да и нелюдей, к сожалению, - это перегоревшие лампочки, не более того. А я - я просто вижу свет ыв лицах. И кроме этого света мне ничего не нужно. Так я ищу нужных себе сущностей. Свет - и больше никаких критериев. И я просто выбираю и беру то, что выбрала. Пару месяцев назад такой выбор ни для кого бы хорошо не закончился. Но не сейчас. Жить вообще становится значительно легче, когда перестаешь пожирать все, что движется. Тишина и липкая тьма постепенно пожирались треском и оранжевым светом камина. Возвращался свет. Жарче от этого в посещении не стало. - Людям необходимо измениться физически. Я ненавижу физиологию лдей. Они мне отвратительны. Когда я вижу на улице собаку, я думаю про себя: "Вот идет совершенная биологическая конструкция. Она идеально соответствует своим функциям. Ничто функционально не провисает. Ничего лишнего". О человеке такого не скажешь. Если уж на то пошло, грибы имеют куда больше прав претендовать на мировое господство! - Что касается врагов.. Надо не уважать себя, чтобы иметь людей своими врагами! Пища - скорее. У меня сейчас есть один-единственный враг, - Среди темноты и густой осязаемой тьмы египетской Фюреру показалось, что Кармилла вздрогнула, - И это - сам Сатана. Он чудовищно силен.... - Кармилла думала. В воздухе повис хриплый свист, напоминающий дыхание Дарта Вейдера, записанное с телевизора на подложенный рядом плеер и запущенное в очень тихом режиме. - Он чудовищно силен. Он прекрасен! Он - один из величайших существ, что я когда-либо встречала.. Но встреча с ним один на один на узенькой дорожке кончится для обоих нас очень плохо. Мне до него так далеко, что я не представляю, что нужно сделать, чтобы хотя бы сравняться с ним по силе. Тут уж, как говориться - либо трансмутация, либо смерть! Он не даст мне поблажки. Воистину война играет решительную роль в жизни - она мобилизует силы! Заставляет двигаться, идти вперед! Но война зачастую ломает... И тольтко бесстрашие в сочетании с опасностью позволяет нам развиваться. Всякий страх убивает эволюцию и повергает в бегство, то есть вспять, в деградацию.... Величайшее из достижений - бесстрашие! Абсолютное, безрассудное, безумное!! В безумии спасение!

Nailbuster: - А не страх ли движет стремлением эволюционировать, оградиться от опасности?... - прищурившись, промурлыкал Нэйл, с интересом и любопытством наблюдая за кровавой богиней. Даже спустя столько лет знакомства с ней, он продолжал удивляться ей снова и снова. Драться с Сатаной?... Это ему и в голову бы не могло прийти... Нэйл улыбнулся. - Только сумасшедший не испытывает страха, фройляйн Карнштейн. - он погрозил пальцем. - А между гениальностью и безумием не настолько маленькая разница, как мы привыкли думать... Я - человек. - он указал пальцем себе куда-то в район поджелудочной железы. Затем - в висок, точно изображая самоубийство. - Лишь содержимое моей головы отличает меня от типичного homo sapiens. Просто однажды наступил момент, когда я оказался по ту сторону черты, и выбор, умереть ли, стать ли своего рода кочующим призраком, решился в пользу последнего. Я верю в людей, о Великая. - он чуть виновато поглядел на Кармиллу. - Верю в таких, какие они есть. И в то, что они могут выжить в таком виде. Но... им нужны такие как мы. Нужны, как тот предвечный страх, что гонит их вперёд, к эволюции. Они бегут от нас, но ищут, постоянно ищут, чтобы вновь начать бежать - ещё дальше, ещё быстрее... Когда они не могут нас найти, они придумывают нас, пугают нами собственных детей... - Нэйл рассмеялся. - Вы знаете, за последние по крайней мере лет восемьдесят они едва не потеряли нас, не правда ли? И тут - вот они мы! - он хлопнул в ладоши. - Ночные кошмары обернулись реальностью, но они ждали нас. Они знали, что мы вернёмся, потому что без нас они - ничто. Равно как и мы без них. Мы - фактор их эволюции, они - наша пища. Нет... - он покачал головой. - Наша пища - их страх. Чем бы мы были, если б знали, что нас больше не боятся?... - он замолчал и вновь задумчиво повертел в руках пробирочку.

Bloody Carmilla: - Это было бы прекрасно! Тем более что такое уже бывало, и не раз. Особенно показателен опыт совеской России - тогда нам даже не приходилось мкрываться, никто в нас все равно не верит! Неверие, невежество людей - главное оружие темной силы. Нужно быть темным в прямом смысле слова, серым кардиналом, а не работать на показ. Чем меньше люди в нас верят, чем меньше знают о нас, тем легче нам. - А содержимое головы - это только первый шаг. Сначала идет перестройка сознания, за ним - перестройка тела, и самой сущности. Это и есть алхимическая трансмутация. Но есть более быстрые пути.... - Кармилла задумалась, на минуту глубоко уйдя в себя, заново переживая ситуацию какого-то выбора. Перед глазами проносились строчки и образы. - Вы ведь в любом случае преобразуете тело, в которое вселяетесь. Так со всеми.. просто причины и следствия не всегда понятны. Почему, когда человек делает что-то, он неожиданно приходит к тем выводам, причин для которых объективно не было? потому что развитие происходит скачками. - А люди.. люди мне надоели. Они утомительны, линейны и скучны. Мне ничего от них не нужно. Сейчас они лишь средство удерживаться там, где я нахожусь. И поставщики информации. Все-таки книги написаны людьми...

Nailbuster: Рейхсподонок тяжело вздохнул. - Видимо, у нас с вами слишком уж различные точки зрения на этот вопрос, фройляйн Карнштейн. Скрываться? Сколько можно? - в голосе послышалась плохо скрываемая боль. - Я хочу Войны, фройляйн Карнштейн. Войны, а не затянувшейся на сотни тысяч лет разведывательной операции в тылу. Место под солнцем - или под луной, под звёздами, кому как больше нравится. Да, мы не можем без людей, но мы не можем вечно быть их придатком, стыдливо прячущимся во Тьму только лишь... только лишь... - он вдруг захлебнулся словами и махнул рукой. Помолчал некоторое время, глядя в камин. Тёплый треск поленьев наполнял тишину, а ещё - стук чего-то металлического обо что-то стеклянное. Это Нэйл постукивал перстнем о пробирочку... - Просто хочется домой, Великая. Безумно, до боли, до слёз хочется, знаете ли. А дома нет. И коли так, я создам себе дом здесь. Обычный шкурный интерес. - он снова виновато улыбнулся и задумчиво посмотрел на то, что держал всё это время в своих руках. Жидкость в пробирочке переливалась в свете пламени, пузырьки по-прежнему порхали в ней, словно стаи маленьких живых мошек, сотканных из чистого света. Это, безусловно, было красиво. - Здесь, фройляйн Карнштейн, - он улыбнулся, и улыбка эта отразилась в стекле, в пузырьках. Сотни тысяч улыбок рейхсподонка плавали теперь в красноватой полупрозрачной светящейся субстанции, напоминавшей разведённый в воде клубничный сироп, - окончательное решение вампирского вопроса. Труд учёных NERV, способный перевернуть мир вверх дном. Сыворотка, способная сделать человека природным вампиром за десять минут - просто распылил её в нужном месте в нужное время, и эффект достигнут. Это ваше. - он вытащил из-за пазухи связку из десяти таких же пробирок. - Вы отправитесь на секретную военную базу недалеко от Лондона, где постараетесь, не поднимая тревоги, обратить в носферату как можно больше солдат. Остальных - убейте. Тех обращённых, кто не пойдёт за вами - тоже. Затем вы возьмёте их под своё командование и направитесь на соседнюю базу, где проделаете то же самое. Сейчас - восемь часов вечера. До наступления полуночи вы должны будете набрать по крайней мере две тысячи бойцов с бронетехникой и тяжёлым оружием. С этой группой вы направитесь обратно в Лондон и до рассвета займёте позиции для атаки, не поднимая лишнего шума. Направьте потихоньку ударную группу к Букингемскому дворцу и свяжетесь со мной для получения дальнейших указаний. Я буду там вести переговоры с Её Величеством. Если они закончатся успешно и она даст официальное согласие на сотрудничество с нами, войдите в город без боя и укроетесь где-нибудь до рассвета. Если, конечно, он наступит. - фюрер загадочно улыбнулся. - А если нет... если она ответит отказом... - он задумчиво почесал подбородок кончиком пробирки. - Захватите дворец, арестуйте Королеву и её семью. Старайтесь не причинить им вреда. Старайтесь при штурме города не ввязываться в бой и ни одним жестом, ни одним звуком не выдавать враждебных намерений. И в любом случае, опасайтесь Эзергиля Нолана - я боюсь, что он... что-нибудь не так поймёт. - рейхсподонок снова улыбнулся. - Времени у вас на всё про всё до рассвета. Ступайте. - он поглядел на Кармиллу снизу вверх. - И удачи вам. Удачи нам всем.

Bloody Carmilla: Тьма понемногу начала отступать. В сердце темноты разгорался цевток оранжевого света. Языки света подползли к ногам фюрера, облизывая их видимым теплом. Казалось, что Тепло действительно становится сильнее, как только огонь делается зримым. Но, достигнув какой-то точки, свет словно наталкивался на невидимую преграду, и в ужасе съеживался до пристойных размеров. - Дорога домой... - голос, освободившийся от темноты, тепрь подражал потрескиванию веток в огне, - Это вечная дорога. Все мы в итоге идем к дому, и это печальный путь. Но однажды, когда, казалось, мы совсем заблудимся, мы просто услышим тихий шепот ветра: "Пора..." Какое томительное ожидание.. "Пора домой"... - В темноте, окутывающей говорящую фигуру, казалось, помещалось свое, особое пространство. Там между мегалитов по степи гулял ветер, бесшумно трепетали на ветру еле осязаемые потрепаные перья, и носился густой запах вереска, при том все это каким-то образом умудрялось втиснуться между креслом и стеной. - Что ж, если не КМ ваш дом, я могу предложить вам мою доргу. - Тонкая рука развернулась ладонью вверх, на минуту показалось, что она покрыта перьями и чешуей, - Пойдемте со мной! оставим этот мир.. Чего ждать от него?... - в дыму глухого голоса хрустнуло полусмешком-полукашлем полено, - Знаю, что вы не согласитесь. А зря, хотя это мое личное мнение, - последняя фраза даже немного сбила рейхсподонка - разве может быть свое мнение у огня, у взрыва, у радиоволны?... - Мне нужны координаты, мой фюрер, - голос раздавался у самого уха, - Мне нужно знать, как быстро они захотят есть. И совсем маленький вопрос, личного характера... Я слышала, что Королева останется править Рейхом, значит, она будет бессмертна, станет пить кровь в ночи? Но нужна ли Рейху та кукольная королева, что существует сейчас? или это личная просьба... Эзергиля?..

Nailbuster: - КМ не мой дом, да. - в голосе рейхсподонка прозвучала какая-то то ли боль, то ли обида. Не понять. - Вы же и сами прекрасно знаете, что для меня КМ. Это больше, чем дом. Это больше, чем идея. КМ - это такая же часть меня, как и левое полушарие головного мозга, как воспоминания о детстве, как свежий воздух или пламя ядерного взрыва, сделавшее меня таким. Зачем вы так говорите? Вы же можете читать мысли. Вы не верите мне? Нэйл поднялся с кресла и посмотрел в горящие во тьме угольки с какой-то мольбой. - Вы же и сами прекрасно знаете, что я не оставлю этот мир. И вас всех никогда не оставлю. - прибавил он зачем-то. - А координаты... Вот, извольте посмотреть. - из тьмы на свет была извлечена карта и расстелена на полу перед камином. Палец рейхсподонка лёг на точку в нескольких десятках километров от столицы. Фюрер КМ стал сосредоточенно отрешённым и деловитым. - Есть они не захотят довольно долго - возможно, до следующей ночи. Сейчас думать о еде не надо - это в последнюю очередь. А что касается Королевы... - он задумался. - Пусть она останется человеком, пожалуй. Британским Рейхом будет управлять Главнокомандующий Вооружёнными Силами, вампир. А королева... - фюрер прищурился. - Окружённая со всех сторон кровожадными монстрами, она будет очень мила и обходительна с нами. Во всяком случае, когда полностью осознает то, что произошло на её глазах и, если повезёт, с её собственного согласия. - Нэйл хихикнул.

Bloody Carmilla: - Я вам верю. - Закутавшись в крылья, Кармилла опустилась на колени перед картой. - Поэтому я и подчиняюсь, мой Фюрер. - Красные огоньки в глазах забегали пунктирной строкой. Сетка линий на карте ей мало о чем говорила. Магнитных полей она не отображала, ориентации по звездам - тоже. Что ж, будем прикидывать на глаз, куда лететь. - Я верю вам, Фюрер. Верю и иду за вами, потому что я вижу будущее, которые вы построите. Мне хочется видеть вокруг себя красные глаза. Мне хочется, чтобы они горели в темноте, как звезды на башнях московского Кремля. Мне хочется, чтобы во тьме блестели острые улыбки с наточенными клыками, существ, которые понимают друг друга без слов, потому что и в вечной тьме видят мир прекрасным. Чтобы мы нашли друг друга, чтобы тьма стала нашим телом, чтобы звезды стали нашими душами.. - Кармилла была немного медиумом, поэтому временами ее несло. - Сейчас мы одиноки в своих темных убежищах, и вы правы - скрываться мне надоело. Я хочу настоящего дела, настоящего... Моего мира. - Кармилла быстро взглянула на Фюрера, думая, не сказала ли она лишнего. После чего встала с колен. - Мне пора. Иначе до рассвета не успею. - еще раз взглянув на пробирку красного цвета будущего, Кармилла стянула тьму из всех углов в свои широкие, раздвинутые, как две гардины, крылья. Резким хлопком сложив их над головой, вампирша опустила их с грохотом и, разбив окно, врезалась в ночь.

Nailbuster: Фюрер проводил кровавую богиню усталым взглядом. Разговор этот оставил странный осадок в его душе. Поленья в камине по-прежнему тихонько потрескивали, в разбитое окно задувал свежий ветерок позднего вечера. Солнце ещё только час назад полностью закатилось, иссиня-чёрное небо переливалось розовыми и багровыми тонами, которые скоро должны будут исчезнуть, уступить место Звёздам и Тьме. Прямоугольник огромного, поистине огромного окна с этим необыкновенным розовато-синим небом и чёрными башнями старого Лондона на его фоне, плоскими и маленькими, словно приклеенными к нему бумажными трафаретами, теперь освещал комнату вместе с камином, стремительно темнея, исчезая и истаивая. Фюрер поднялся с кресла и, подойдя к окну, задумчиво принялся глядеть туда, на эти башенки, в которых один за другим загорались огни, словно они могли дать ему ответы на те вопросы, что задала ему Кармилла, но, видимо, решила не допытываться у него ответа. Ответа, которого он и сам не знал. - Раньше чем к утру, - проговорил он, следуя за собственными мыслями, смутными, трудноуловимыми, - всё это будет другим. Другим?... Да-да, другим. Ещё тогда, ещё на той Войне, которую проиграла страна, что он считал родной, и когда пал режим, который он считал единственно правильным, когда люди убивали других людей, он понимал, что это - не его стихия. Вовсе не та, в которой он хотел бы оказаться, окунуться с головой, почувствовать себя среди чего-то, что уже тогда казалось не безумным бредом воспалённого сознания, а осязаемым, таким близким, стоит только руку протянуть... - Тысяча вампиров-немцев. - пробормотал он, загибая палец. - Пятнадцать тысяч вампиров-поляков. - он загнул второй палец и улыбнулся. Почему-то улыбка вышла грустноватой. - Сто восемьдесят тысяч вампиров-англичан. Вампиры на танках. Вампиры за штурвалами бомбардировщиков. Вампиры за пультами ядерных ракет. Вампиры, вампиры, вампиры, вампиры... Мир должен был измениться, это Нэйл знал строго. Как там говорил герр Невструев?... Уничтожение "вампирской романтики"?... Всё верно, всё чертовски верно. Теперь носферату - это не аристократическая фигура в плаще, всесильная и прекрасная. Теперь это быстрый, неприметный, бледнокожий и красноглазый пехотинец с автоматом наперевес, шагающий в рядах таких, как он, и имя им - Британский Рейх. Вооружённые силы Великобританской Полночной Империи, и он, он! - будет их создателем. Пусть он и не возглавит их. Пусть даже Британия - не последняя их остановка - он отчего-то знал, что это далеко не так. Ему просто будет достаточно того, что они есть. И что они ведут Бесконечную Войну Человека и Нечеловека. Человека и Сверхчеловека. Человека и... возможно, того, кто на самом деле должен был бы быть Человеком. - Я надеюсь только, что мы все хотим одного и того же. - проговорил фюрер в пустоту, вслед Кармилле. - Что вы не просто выполняете приказ, Великая. Что вы действительно Хотите этого. Что даже если я и ошибаюсь, я ошибаюсь не один. Кто мне ответит? Кто ответит... - вздохнув, он счистил с подоконника осколки и уселся на него, свесив ноги вниз, к асфальту, к людям, шгавшим под ним на высоте четырёх этажей... Завтра утром они проснутся в другой стране, а весь мир будет жить по новым правилам, а он даже не знает, сколько у него единомышленников в собственной Организации...

Эзергиль: НРИ:насколько понимаю мой выход на сцену. Раздался аккуратный стук в дверь. Не дожидаясь приглашения зайти в помещение вошел Эзергиль, в сопровождении двух нелюдей в одинаковых черных костюмах. Сам Эзергиль был одет в темно зеленый костюм тройку. Наёмник сделал пару шагов внутрь комнаты и слегка поклонившись доложил: -Господин майор машина подана. Я обо всем договорился. Нас ожидает королева и рыцари круглого стола, в течении ближайшего получаса, в тайном зале совещаний, в Тауре. Думаю пора выезжать. Будет невежливо заставлять королеву ждать.

Nailbuster: Эзергиль - Тауэр? - непонимающе воззрился на него фюрер. - При чём тут Тауэр? Разве Её Величество стесняется принять нас в своём доме? Кажется, встреча была назначена не там... Кто её переменил? "Проклятье... Надо сообщить Кармилле..." - пронеслось у него в голове. Кинув взгляд на стол, он заметил недалеко от него, на красном, словно запёкшаяся кровь, ковре чернеющую в сумерках рацию. Тёмная богиня, должно быть, выронила её, когда улетала. Теперь всё становилось совсем плохо. Bloody Carmilla НРИ: С Вас, о Великая, пост о том, как Вы летите-летите и вдруг хоп-па! - военная база вдалеке.

Эзергиль: Nailbuster Эз еще раз поклонился: -Вы правы господин майор. Мы едем в Букенгемский дворец. А там на секретной рельсовой ветке доберемся до места назначения. Но нам надо уже выезжать. Так что нам пора. Пройдемте - Эз отступил в сторону давая товарищу майору пространство для прохода. Двое сопровождающих слегка кивнули и вышли из комнаты. Видимо к машине.

Bloody Carmilla: Солнце, пульсируя, садилось за профили домов, и взамен резкого солнечного света по улицам растекался оранжевый свет фонарей - горячий, кажущийся обжигающим цвет ночной жизни Лондона, который и не думал засыпать. Напротив, жизнь города только начиналась, он, как вампир с сияющими неоном глазами, просыпался после дневного оцепенения, стряхивая с себя сон и смерть. И свидетельством этой жизни был жар - жар оранжевой подсветки стен, ярко горящих окон бутиков, ресторанов и отелей. Но полыхающие каналы улиц заполняла прохлада текущей воды. Из роскошных антикварных автомобилей на Пикадилли выходили, подобрав роскошные шлейфы, дамы с цветущими губами, и шлейфы воды изливались с карнизов и водосточных труб, неслись под их ногами, смешиваясь с волнами шелковой ткани. На ободе ограды центрального фонтана собирались подростки с наушниками на головах, и их беспорядочное движение заставляло это огромное шуршащее колесо бассейна вращаться подобно серебристым ободам сотен проезжающих мимо автомобилей. Подростки вносили свою толику шума в бесконечный гул, шуршание и скрежет улиц; они прятали от полисменов в пакетах пиво и украдкой передавали друг другу пакетики с марихуаной; пестрота клетки и полоски на их одежде делала их похожими на калейдоскоп перекрывающих друг друга рекламных щитов. С работы спешили офис-менеджеры, одинаковые в своих черных костюмах. К высунутым на улицу мордам углов подтягивались проститутки, углами выставляли из теней худые бедра и острые груди. В темных и дымных улицах, клубящихся наступившей чуть ранее, чем везде, тьмой, и кипящей мокрой листвой, зажигались на козырьках подвалов огоньки ночных баров, клубов и кофеен. Тонкая женщина с короткой прической, выполненной в стиле будто бы прилипших к голове черных волос, поеживаясь от промозглой мокрости, выходила из одного такого ресторана в подвале, стараясь подавить счастливую улыбку - это был ее первый вечер с богатым и обходительным любовником. Кавалер поднимался следом за ней, смущенно уставившись на напрягшиеся белые сухожилия ее ног. Швейцар, может быть первый раз за месяц, искренне улыбнулся красивой даме, и она с облегчением одарила ее всем сверканием своего счастья в ответ. По галунам швейцарской ливреи и по решетке подъехавшего к ресторану старинного "Кадиллака" пробегали золотые сполохи - в густой черной листве перемигивались фонарики этой последней осени. Город ночи, величественный Лондон, Град обреченный, доживал последние мгновения. Догуливал свою последнюю яркую ночь перед ночью вечной, холодной и полной глаз. и только трое молодых людей, кутаясь под единственным плащом, вдруг закричали побежали по улице, восхищенно тыкая пальцами в небо. Они бежали и бежали по центральной улице, смеясь и не веря своим глазам, а прохожие даже не обращали на них внимания. Над улицей парил черный силуэт - черный, неосвещаемый, поглощающий любой цвет и свет, длинный, идеальный, с заостренными гарпунами раскинутых крыльев. Парил низко, на уровне 9-10-го этажа, задевая провода и рекламные плакаты, оставляя на них длинны росчерк своей тени. Тень была настолько плотной и осязаемой, что казалась более реальной, чем весь остальной мир. Она почти пропарывала плакаты своими острыми краями, и казалось, что у красавиц-моделей на лицах после ее прикосновения на несколько секунд застывает то ли разорванная улыбка, то ли черные хулиганские усы. Напротив, сам объект казался почти призрачным. От этого возникал вопрос - объект ли отбрасывает тень или тень отбрасывает объект?... Кармилла не скрывалась, и это был знак. Не так давно точно таким же образом Алукард выходил на крыльцо отеля Лио, а потом воздух в буквальном месте заполнился смертью. Она не собиралась скрываться, зная, то е не то что не будут ловить - никто не обратит внимания на ее появление. Городские улицы кишели призраками, людьми-мотыльками и НЛО едва ли меньше, чем заголовки желтых газет. Люди привыкли не придавать значения "странным правительственным экспериментам". А Кармилла наслаждалась зрелищем мира. который не знает, что только что проводил свой последний закат. Кто-то успеет заснуть и увидеть чудный сон. Может быть, ему приснится рай, в который он отправится утром. Кто-то провел сегодня чудный вечер, достойный последнего вечера в жизни. Кто-то хорошенько оторвется сегодня в клубе. Кто-то даже потрахаться успеет. Молитесь, чтобы ваш миг смертности был по-настоящему хорош. мой вам совет - заправьтесь таблетками, накачайте в вены герыча или кислоты, пока еще есть время. Забудьтесь. Может быть, тогда ваше пробуждение будет не столь ужасным. Все, кто хотел покончить жизнь самоубийством, все те парни, которые писали об этом годами в своих блогах, все те девчонки, которые грезили об этом, но не хватало духу, все, кто пишет сейчас прощальное письмо – ребята ,я вам скажу, пора решаться. Сейчас самое то, лучше времени не выберешь. Этот мир разочаровал вас? Не оправдал ожиданий? Отлично! Покиньте его скорее. Сдохните как вам удобно. Если завтра вы не хотите умереть разочарованными в нем окончательно. Пролетая над улицей, струящейся ручьями, Кармилла вдыхала запах ночи - запах пыли, прибитой дождем, запах розовых стен, на которых догорали остатки неона. Вдыхала свежее дыхание города, потому что завтра тут будет пахнуть порохом и кровью. И особым, скользким запахом мертвой плоти... Небо на закате отдавало трупной зеленью. Именно отдавало - так, как отдает запахом этих самых трупов. Цвет в сравнении с запахом был примерно столь же омерзителен. Но чуть выше небо горело синевой. Оно не было просто цветом - оно вливалось в глаз. оживляя его не хуже кружки пива с утреннего похмелья. Эта синева по своей яркости затмевала все жаркие огня фонарей и все белые неоновые прожекторы. Кармилла впитывала синеву, желая пропитаться ею, как влагой. Но она чувствовала, что наверху небо было черным. Внизу уже тоже простиралась бескрайняя чернота. Она дышала травяным сухим холодом холмов, спокойным запахом пастбищ и выгонов, старым, как сама земля. Чуть дальше плоская чернота внутри была поделена на ровные квадраты лентами дорог, светящихся ограничителями. Но для Кармиллы чернота была объемной. В рваные просветы туч было видно слишком мало звезд, но по линиям магнитного поля она ориентироваться могла. Но делать это по автострадам, если честно, было гораздо легче. И вот, когда одна из светящихся красным лент неожиданно оборвалась полнейшей чернотой, Кармилла поняла - прилетели. НРИ: извините, Фюрер, Ностальгия.

Nailbuster: Bloody Carmilla Она увидела сереющий среди кромешной тьмы полигон, обрамлённый по краям бусинами тёмно-зелёных одинаковых квадратных строений - ангаров. Это стало видно уже потом, сперва и ангары, и полигон проявились в подсознании Великой - база была такой же, какими бывают все военные базы во всех дешёвых и не очень дешёвых англосаксонских боевиках. Одну за другой тьма выплёвывала детали этой примитивной архитектурной головоломки на всеобщее обозрение, словно нехотя, словно не желая отдавать, боясь, чувствуя близкую беду... Кармилла подлетала всё ближе. Вот уже из сумрака явилась башня радиосвязи с красной, точно глаз полночного чудовища-циклопа, лампочкой, периодически перемигивавшейся со звёздами и пролетающим где-то далеко истребителем... Вот показались казармы, оружейные склады, но это было ещё не всё. Что-то ещё было в этой базе. Что-то, чего не сказал фюрер. Что-то, что Кармилла должна была увидеть сама. И когда лишь небольшой кусок пустоты отделял её от мигающей, смеющейся почему-то над ней радиовышки, она это увидела. В самом дальнем конце базы, словно колоссальный рукотворный холм из закалённой стали, в торжественной тишине и полнейшей нечеловеческой темноте возвышалось нечто. Оно было наполовину скрыто за лесами и башенными кранами, облеплено постройками самого разного вида, явно не являвшимися его составной частью, огорожено бетонной стеной и местами неумело скрыто кусками брезента, способными целиком задрапировать Биг-Бен, но всё равно, несмотря на все наивные старания двуногих, было понятно, что это такое. И по мере того, как Кармилла приближалась, перед её взором медленно выплывал из темноты дирижабль. Deus Ex Machina. Флагманский дирижабль, на котором встретил свои последние часы лидер "Миллениума". Летающий монстр, полуразваленный, обгоревший, растаскиваемый теперь на части обезумевшими от мелочного любопытства исследователями, он всё равно внушал какой-то суеверный ужас и почтение. Казалось, он, подобно гальванизированному многотонному мертвецу, вот-вот поднимется обратно в воздух, в свою родную стихию, и никакие жалкие потуги не смогут сдержать его. Достаточно лишь приказать... но тех, кому он мог бы подчиниться, нет уже в живых. Отсюда вывозили обездвиженных, с ампутированными руками и ногами, фриков сумасшедшего штурмбаннфюрера. Здесь томился в плену беднягя Ульрих. Здесь, судя по маленькому синему флажку, трепыхавшемуся, точно бешеный, на вешине самого высокого башенного крана, и красной, под цвет смеющейся лампочки, надписи на нём, находилась "Зона 88". И ни души. Ни одной живой души вокруг. Эзергиль "Секретная ветка, говорите..." - подумал Нэйл, следуя за наёмником и хмурясь. - "Осторожничать изволите... Ну что-ж, это чертовски на вас похоже. Где-то минуту назад я действительно не хотел причинять вред Её Величеству, но раз уж судьба решила поиграть со мной и моими бойцами в кшоки-мышки..." Они вышли из отеля, и рейхсподонок остановился на пороге, полной грудью вдохнув осенний лондонский воздух. Это была тихая, безлунная ночь. Город затаил дыхание и ждал, словно по телу его полз ядовитый чёрный скорпион. Одно неверное движение - и он ужалит. - Поехали, герр Нолан. - беспечно улыбнуля Нэйл и шагнул в город.

Эзергиль: Эзергиль сел за руль а сопровождающие сели на переднее сидение и рядом с майором, соответственно. Эз ехал быстро, благо никто бы не подумал остановить машину с правительственными номерами. Эз перехватил мысли майора и спокойно ответил: -Вы уважаемый не надейтесь, что все пойдет не по плану. В Тауре мы будем формально. По сути этот зал даже не может выйти в ТАуэр. Он под ним на глубине 20 метров. Так что сия меры защиты в самый раз. И да насколько я понял вы не смогли связаться с госпожой Кармиллой. могу предложить свои телепатические способности для установления с ней контакта для утряски всех малых вопросов.

Bloody Carmilla: Кармилла натолкнулась на видение дирижабля, как на труп в ванной. Тут следует сделать поправку на то, что трупы, тем паче в собственном доме, были ей не в новинку. Но это не входило в ее планы. Исполнительная Черная Кармилла не имела алгоритма действия, а это ставило ее в тупик. Черный треугольник крыльев резко затормозил, зависнув в воздухе над базой. Тонкая пясть сжала пробирку - она скорее умерла бы, чем потреяла ее, хотя в случае Кармиллы и умереть было бы достаточно пролематично. Кровавая правая рука потянулась к рации.. и обнаружила на ее месте пустоту. "Прекрасно..." Параноидальное чувство окутало Кармиллу плотнее темноты. Приказ не мог быть выполнен, и по-хорошему ей следовало дождаться инструкций. Но.. Острое чувство опасности не оставляло ей выбора. В случаях Кармилла всегда поступала однозначно - нападала первой. Черный треугольник вошел в крутое пике по направлению к дирижаблю.

Nailbuster: Эзергиль - Ни в коем случае! - предостерегающе поднял руку рейхсподонок и кровожадно ухмыльнулся. - Ни в коем случае не вздумайте беспокоить её сейчас, герр Нолан! Так интереснее. - он закрыл глаза и откинулся в мягком кресле, наслаждаясь моментом. Это была ночь сюрпризов. И ему втайне хотелось, чтобы она преподнесла какой-нибудь сюрприз и ему самому. Bloody Carmilla - Ни с места, чудовище! - рёв, мало похожий на человеческий, и всё же являвшийся именно таковым, разогнал ночную тьму, как шлепок по воде разгоняет в лужах стаи головастиков. Прожекторы зажглись повсюду, высветив Кармиллу в небесах, словно чёрную кляксу на девственной белой бумаге. В её сторону полетели, оставляя длинные трассы, пулемётные очереди, захватывая богиню в клещи перекрёстного огня. Голос, разносимый несколькими мощными мегафонами над базой, удовлетворённо рассмеялся - отрывисто, хрипло. Словно бы Кармиллу ждали здесь уже давно и наконец дождались.

Эзергиль: "Сюрпризов хочет?Он их получит" - подумал Эз.Через 5 минут они остановились у дворца. Эз и сопровождающие вышли, открыли дверь майору. После подошли два британских солдата и немного переговорив с Ноланам пошли вперед. Эз обернулся и сказал: -НАм надо спешить. Нам надо за этими двумя солдатами. Они нас проведут.



полная версия страницы